Нет, это уж слишком!

— Я остаюсь здесь, — сказал я твердо.

— Но, Адам, эта тень в мансарде — ты разве не понял? Оттуда, из отверстия, появляется что-то неведомое и ужасное. Именно его тень выжжена на стене.

Я не выдержал и рассмеялся:

— Я всегда говорил, что женщины — создания нерациональные.

— Адам, то, что бродит ночью по дому — это не человек. Я боюсь.

— Приезжай ко мне, — сказал я, — и не бойся. Я буду тебя защищать.

Она повесила трубку.

IV

Следующая ночь оказалась богатой на то, что я с недавних пор решил считать галлюцинациями. Все началось со звука шагов на лестнице вскоре после того, как я лег в постель. Несколько секунд я прислушивался, а затем, встав, осторожно прокрался к двери и, слегка приоткрыв ее, выглянул наружу.

Женщина только что миновала мою дверь, направляясь на первый этаж. Я бросился назад к своему чемодану, вытащил из него халат — которым до сей поры еще не имел случая воспользоваться — и поспешил вниз, надеясь застать ее за работой.

Я старался двигаться как можно тише, нащупывая ногами ступени. Лампу я не взял, но лунный свет, проникая в окна, отчасти рассеивал мрак и позволял мне ориентироваться. На полпути вниз я начал испытывать уже знакомое мне ощущение — как будто за мной следили.

Я обернулся.

В темной пропасти позади и чуть выше меня неподвижно висел призрак Урии Гаррисона — заросшее бородой лицо, горящие глаза, копна густых волос, высокие, туго обтянутые кожей скулы — ошибиться было невозможно. С минуту мы молча смотрели друг на друга, а затем видение исчезло, сжалось, как проколотый булавкой воздушный шарик; осталась лишь тонкая лента из какого-то темного вещества, которая, змееподобно извиваясь, поплыла вниз по лестнице и растаяла без следа в нескольких метрах от того места, где я стоял.

Выйдя из оцепенения, я попытался рассуждать здраво и в конечном счете пришел к выводу, что в данной галлюцинации не было ничего неожиданного, поскольку в течение целого дня мои мысли так или иначе вращались вокруг двоюродного деда и его колдовских занятий Странно только, что призрак явился мне наяву — или это все же был сон? Я долго соображал, как и зачем я очутился на лестнице, и уже направился было обратно в спальню, когда, наконец, вспомнил о ночной женщине. Я должен был ее выследить. Собравшись с духом, я зашагал по ступеням вниз.

На кухне горел свет — лампа была зажжена, но светила тускло и как-то неровно. Я подкрался к двери и заглянул, внутрь.

Женщина была здесь и, как всегда, занималась уборкой. Настал момент заговорить с ней и потребовать объяснений.

Я уже открыл было рот, но что-то меня задержало. Эта женщина вызывала во мне инстинктивное отвращение. Я вдруг вспомнил прежнюю экономку, с которой однажды встречался в детстве, и, приглядевшись, узнал в нынешней ту же самую женщину.