К десяти часам все устали, и гости принялись обмениваться рукопожатиями и делиться мнениями насчет того, как хорошо они провели время. Том и Дженни полагали, что тоскливый вой Зеке, который он издавал по пути к фургону, был признаком того, что он не хочет ехать домой, хотя Одри сказала, что, должно быть, далекие тамтамы раздражают и его, поскольку после прошедшей вечеринки рокот барабанов звучал особенно ужасно.
Ночь была очень холодной, и в первый раз Уокер разложил несколько крупных поленьев в камине, засыпав их пеплом, чтобы они тлели до утра.
Старый Волк подполз к яркому пламени и погрузился в свое обычное коматозное состояние. Одри и Уокер, слишком уставшие, чтобы думать о каких-то заклинаниях или проклятиях, свалились на сколоченную из сосны кровать и уснули прежде, чем дешевый будильник на полке отсчитал три минуты. А издалека ритмический грохот дьявольских тамтамов по-прежнему разносился холодным ночным ветром.
Доктор Мак-Нилл в этом месте прервался и снял очки, словно расплывшиеся очертания окружающего мира сделали его воспоминания яснее.
"Вскоре вы поймете, – сказал он, – что мне довольно сложно собрать в памяти воедино все, что случилось после ухода гостей. Это было давно, но, тем не менее, я все же попытаюсь вспомнить". Спустя секунду молчания он возобновил рассказ.
Одри приснился ужасный сон про Йига, который явился к ней в обличье Сатаны, каковое она видела на дешевых гравюрах. Он являл собой настолько ярко выраженное воплощение кошмара, что она немедленно проснулась, обнаружив, что Уокер уже бодрствует и сидит на постели. Казалось, он внимательно прислушивался к чему-то и шепотом призвал ее к молчанию, когда она принялась спрашивать, что пробудило его.
"Слушай, Од! – выдохнул он. – Ты не слышишь, как что-то поет, гудит и шуршит? Тебе не кажется, что это похоже на сверчков?" В самом деле, в доме явственно слышалось что-то подобное звуку, который он описал. Одри попыталась проанализировать это, и ее поразило нечто ужасное и знакомое в этом звуке, затаившееся на краю ее памяти. И еще в глубине души она воспринимала тот монотонный неумолчный рокот далеких барабанов, доносящийся через черную равнину, над которой взошла наполовину скрытая облаками луна.
"Уокер, ты думаешь… это… это проклятие Йига?" Она могла чувствовать его дрожь.
"Нет, дорогая, я не думаю, что он пришел таким путем. Он подобен человеку до тех пор, пока ты не увидишь его вблизи. Об этом говорил вождь Серый Орел. Те твари, что пробрались сюда с улицы, с холода – это не сверчки, я уверен, но что-то подобное им. Я попробую выгнать их прежде, чем они попытаются проникнуть в буфет".
Он встал, наощупь отыскал фонарь, который висел неподалеку, и достал оловянную коробку со спичками, прибитую к задней стенке. Одри села на постели и наблюдала за тем, как вспышка спички разожгла ровное пламя в фонаре.
|