И когда я проникся все нарастающим благоговейным трепетом, на меня нахлынул экстаз, подобный страху; теперь я должен был унизить самого себя перед могуществом, которое я ощущал в плотных водах океана и их потрясающей красотой.

Велик и одинок океан, и как все существа вышли из него, так они и вернутся туда обратно. В окутанных пеленой глубинах времени ничто не будет править на земле, и не будет никаких движений, кроме как в вечных водах. Они будут биться о темные берега, покрытые штормовой пеной, хотя не останется ничего в этом умирающем мире, что могло бы увидеть холодный свет угасающей луны, который играет на водоворотах приливов и крупнозернистом песке. На краю бездны останется лишь застывшая пена, собирающаяся возле раковин и костей вымерших существ, что обитали в океанских водах. Тихие вялые твари будут плескаться и ползать вдоль пустынных берегов, где жизнь на суше уже давно закончится. Затем все станет темным, поскольку, в конце концов, потухнет даже свет белой луны на далеких волнах. Не останется ничего – ни над, ни под сумрачными водами. И до этого последнего миллениума, и после исчезновения всех вещей в мире, море будет шуметь и нести свои волны сквозь мрачную ночь.