Тяжелая мокрая одежда холодила меня, и в условиях надвигающейся темноты и бесконечно усиливающегося ветра со стороны океана я не мог сдерживать дрожи. Однако помимо дискомфорта от проливного дождя была еще какая-то веселость, скрытая в низко нависших вьющихся массах облаков и в возбужденной реакции тела. Меня охватило настроение, в котором были и ликующая радость от противостояния дождю (теперь он лился на меня буквально струями, полностью пропитав мою обувь и карманы), и странный восторг перед этими мрачными гнетущими небесами, которые неслись на темных крыльях над вечно беспокойным морем. Я брел вдоль серой полосы побережья Эллстона. Быстрее, чем я ожидал, в хлещущем косом дожде показался низкий дом. Все кустарники на песчаных холмах раскачивались в такт неистовому ветру, словно вырывали сами себя с целью присоединиться к нему в далеком путешествии. Море и небо ничуть не изменились, и пейзаж оставался прежним. Спасение заключалось в сгорбившейся крыше, которая, казалось, прогнулас ... Читать дальше »

Зрелище было очень похоже на то, что я представлял себе в давно ушедшем детстве, и что сохранилось в обрывочных случайных впечатлениях.

Эта история могла укрыться в каких-то растревоженных неоконченных воспоминаниях и в каком-то виде скрываться в моих ощущениях, вызванных сценами, которые теперь кажутся весьма сомнительными. Зачастую мы очень ярко воспринимаем какой-нибудь незначительный, легкий, как перышко, образ – например, женское платье, стелющееся вдоль изгибов дороги в полдень, или твердость векового дерева под бледным утренним небом – и такие образы более ощутимы, нежели объекты, содержащие важную, ценную особенность, которую мы должны сознательно ухватить. И когда такая легкая сцена наблюдается позже или с другой точки, мы обнаруживаем, что она теряет свою важность и привлекательность для нас. Возможно, в некоторых наблюдаемых вещах мы обнаруживаем некое важное иллюзорное качество, проистекающее из наших обрывочных воспоминаний. Расстроенный разум, не осознающий пр ... Читать дальше »

Были ли на трупах следы нападений, я не знал, но боязнь смерти, бродившей среди волн и настигавшей одиночек в темных тихих местах, испытывали все люди. Следовало поскорее выявить причину смертных случаев, даже несмотря на то, что здесь не было акул. Поскольку акулы представляли лишь гипотетическую угрозу, и я лично ни разу не видел их, люди, продолжавшие купаться, были настороже относительно вероломных приливов в большей степени, нежели относительно каких-нибудь морских тварей. А осень была уже не за горами, и кое-кто использовал это обстоятельство как повод, чтобы покинуть море, где людей подстерегала смерть. Они уехали в безопасные места, где им не приходилось даже слышать звука моря. Итак, август закончился, а я пробыл на побережье уже много дней.

На четвертый день нового месяца поступило штормовое предупреждение, а на шестой, когда я вышел на прогулку под сырым ветром, увидел над бурным морем свинцового цвета массу бесформенных облаков, темных и тягостных.

Вете ... Читать дальше »

Когда я приходил туда по вечерам ради трапезы (не доверяя результатам своего сомнительного кулинарного искусства), я испытывал нарастающее внутреннее ощущение того, что должен вернуться в свой коттедж до наступления темноты, хотя часто находился вне его до десяти часов или около того. Испытывая какой-то детский страх перед тьмой, я пытался совершенно избегать ее. Вы спросите, почему я не покидал своего жилища после того, как его изолированность стала угнетать меня. Я не могу дать ответа, кроме следующего: какое бы беспокойство я не испытывал, какой бы смутный дискомфорт не доставляли мне короткие появления темного солнца, или яростный соленый ветер, или поверхность мрачного моря, покрытая морщинами, словно огромная ткань, было нечто, отчасти порожденное в моем сердце, проявлявшееся лишь на мгновения и не оказывавшее на меня длительного воздействия. В прошедшие дни бриллиантового света с игривыми волнами, бросающимися в виде голубых гор на раскаленный берег, воспоминания о дурном нас ... Читать дальше »

Я ощущал это скорее в своих ментальных впечатлениях, нежели в реальных наблюдениях; мой маленький дом одиноко стоял под серым небом, и временами порывы ветра приносили с океана влагу.

Солнце надолго исчезало за облаками – слоями серого тумана, за чьей безвестной глубиной солнце словно выключалось. Его ранее ослепительное сияние не могло проникнуть сквозь мощную пелену. Порой побережье становилось пленником бесцветного склепа на долгие часы, словно какая-то часть ночи распространялась на день.

Ветер усиливался, а океан покрылся маленькими пенящимися спиралями самых причудливых форм. Я отметил, что вода становится холоднее, так что я не мог плавать столь долго, как прежде. Поэтому я предавался длительным прогулкам, которые, – когда мне не удавалось поплавать, – представляли собой занятие, пришедшееся мне по душе. Эти прогулки покрывали гораздо большие пространства морского берега, нежели мои предшествующие похождения, и поскольку побережье простиралось на мили за пре ... Читать дальше »

Мы сами погружаемся в их умиротворяющее лоно, подобно тем ранним предкам млекопитающих, что еще не отважились выйти на покрытую илом сушу.

Монотонность прибоя внушала покой, и я не находил иного занятия, кроме как вслушиваться в мириады океанских шумов. Морские воды непрестанно менялись – цвета и оттенки проходили один за другим, подобно неуловимым выражениям на хорошо знакомом лице, которые воспринимаются нами лишь посредством едва различимых ощущений. Когда море неспокойно и вспоминает старые корабли, что проплывали над его бездной, в наших сердцах неслышно наступает желание увидеть пустынный горизонт. Но когда воспоминания моря прерываются, мы также лишаемся этого желания. Хотя мы знаем море всю жизнь, в нем всегда царит чужеродный дух, словно нечто, слишком огромное, чтобы иметь форму, скрывается во вселенной, дверью к которой служит океан.

Утреннее море, чье мерцание отражается в тумане бело-голубых облаков и бриллиантовой пены, привлекает внимание того, кто р ... Читать дальше »

Я ощущал неописуемые эмоции, порождаемые шумом воды и восприятием своей малости, когда направлял тонкий луч на этот необъятный мир, который был лишь черной границей земной бездны. Эта ночная бездна, по которой во тьме плыли невидимые мною одинокие корабли, шумела подобно далекой злобной толпе.

По пути от деревни к своей расположенной на вершине холма резиденции я никого не встретил и по-прежнему сохранял ощущение того, что общаюсь лишь с духом одинокого моря. Я подумал, что он персонифицировался в некую форму, которая была непонятна мне, но которая незаметно продвигалась рядом со мной вне пределов моих чувств. Она была сродни тем актерам, что ожидают позади затененной сцены в готовности к тому, чтобы предстать перед нашими глазами, говорить и действовать под огнями рампы. Наконец, я отбросил это наваждение и достал ключ, чтобы открыть свой дом, чьи голые стены, как ни странно, внушали чувство защищенности.

Мой коттедж был совершенно независим от деревни, словно он ... Читать дальше »

Тут не было камина; он пребывал пустым и одиноким с октября до весны. Хотя на самом деле он располагался менее чем в миле от Эллстона, дом казался более далеким; из-за изгиба береговой линии можно было видеть только покрытые травой дюны в том направлении, где находилась деревня.

Первый день, уже наполовину прошедший, когда я встал, был проведен мною в наслаждении солнцем и безмятежными водами, чье степенное величие делало работу над картинами ненужной и утомительной. Но это было естественной реакцией на долгое занятие одной и той же деятельностью. Мысли о работе улетучились, и начался отпуск. Это обстоятельство, хотя и смутно осознаваемое, проявлялось во всем, что окружало меня в первый день моего пребывания здесь, а также в весьма изменчивых далеких пейзажах. Это было эффектом яркого солнца над морскими волнами, чьи загадочно двигающиеся извилистые очертания сверкали подобно граням бриллианта. Казалось, цветистые воды пропитались плотными массами нестерпимо яркого света в ... Читать дальше »

Чтобы придать форму этим вещам посредством искусства, чтобы отыскать какой-нибудь призрачный трофей в этом неосязаемом царстве теней и эфира, нужны в равной степени талант и память. Поэтому, несмотря на то, что сны присущи всем нам, лишь некоторые руки могут ухватить их, словно крылья мотылька, и не повредить.

Боюсь, моему рассказу как раз не хватает этого таланта. По мере сил я постараюсь показать те фантомные события, что осознавались мною весьма смутно, подобно тому, как если бы я вглядывался в лишенный света пейзаж и мимолетные формы, чьи движения едва угадываются. На моей картине, что позже валялась с множеством других в доме, где они были написаны, я попытался ухватить след этого иллюзорного мира теней и, возможно, добился большего успеха, нежели в своем стремлении передать его словами. Мое пребывание в Эллстоне являлось ожиданием решения жюри конкурса по этой картине; и когда передо мной открылась перспектива нескольких дней необычного отдыха, я обнаружил, что – несм ... Читать дальше »

Я приехал в Эллстон-Бич не только для того, чтобы насладиться солнцем и океаном, но, прежде всего, с целью восстановления утомленного разума. Я никого не знал в этом маленьком городке, процветавшем благодаря летним отдыхающим, а большую часть года представляющем собой лишь скопление домов с пустыми окнами. Так что, казалось, нет никакой вероятности того, что меня что-то потревожит. Это радовало меня, поскольку я не испытывал ни малейшего желания видеть что-либо, кроме плещущихся волн и пляжа, расстилающегося перед моим временным обиталищем.

Моя долгая работа, которую я вел в течение лета, была закончена к тому моменту, как я покинул город. Ее результатом являлась большая картина, которую я выдвинул на конкурс. Мне понадобилось потратить значительную часть года на то, чтобы закончить ее. Когда был нанесен последний мазок, я более не мог сопротивляться потребности заботы о здоровье, и решил некоторое время отдохнуть в уединении. В самом деле, пожив неделю на побережье, я лишь ... Читать дальше »